Биография от первого лица
Начало…
- Я родился в Москве, сейчас живу в Солнцево, с мамой и братом. Мама, Галина Петровна, инженер по образованию. Во время перестройки ей пришлось освоить профессию бухгалтера. Сейчас она преподает. Папа умер, когда мне было пять лет, а брату шесть. С тех пор у нас нет папы. Брата зовут Андрей, он тоже актер. В детстве мы с ним и ссорились, и дрались – всякое бывало. Но всегда держались друг друга, в обиду никогда друг друга не давали, заступались. Я не боялся, что у меня не будет друзей в школе, потому что всегда знал - дома у меня есть брат. Так что мы с ним одновременно и друзья, и братья.

Первые шаги…
- Мне в десять лет захотелось танцевать хип-хоп. Не знаю почему. Тогда в моде были Сережа Лемох, Богдан Титомир. О хип-хопе тогда никто ничего не знал. Даже что за слово такое - непонятно. Еще раньше я пробовал боксом заняться. Один раз сходил на тренировку, и сразу же подрался с человеком вдвое больше меня. Тогда я подумал, что как-то нас там неправильно тренируют. (Смеется.) Картингом еще занимался. А потом записался в театральный кружок в Солнцево. С его руководителем мы провели следующие десять лет. Построили в Переделкино муниципальный детский театр, который со временем превратился в молодежный, по мере нашего взросления. Одна из первых моих ролей была в спектакле по пьесе Евгения Шварца «Красная Шапочка». Я зайца играл. И даже получил премию «Лауреат». Меня наградили поездкой в Анталию. В общем, десять лет мы с братом занимались в студии, там все и началось.

О кино…
- Поступали с братом вместе, но сначала в разные вузы. Он в Щуку (Щукинское театральное училище), я в Щепку (Щепкинское театральное училище). Через год он перевелся ко мне. Мы закончили один курс.

- О кино и не задумывался. Потому что когда я поступал в театральное училище, русского кино практически не было. Выходили какие-то фильмы, «Брат», например. Но проката почти не было, да и рекламы тоже. Даже сериалы только-только начинались.

- А в кино попал, я бы сказал, совершенно случайно. Я учился на втором курсе как раз Андрей к нам перевелся, - начались репетиции, отрывки, серьезная работа. Первый курс театрального училища — практически халява. Не очень понятно куда попал, все почти как в школе. Только на втором курсе становится ясно, что это за профессия. Это очень ответственный момент, когда начинаешь формироваться. И тут появляется человек с фотоаппаратом, устраивает кастинг и выбирает меня. Я приезжаю к Алексею Балабанову в офис, мы разговариваем минут 10-15, не больше. И оказывается - это и были пробы. Я до сих пор удивляюсь. Десять минут он просто спрашивал меня о каких-то обычных, бытовых вещах. Откуда, чего, как. Такой неформальный разговор. Ни «что ты хочешь сыграть», ни «как ты относишься к этим актерам»...

О театре…
- Нет, с театром не сложилось. Я с Мишей Горевым репетировал спектакль «Последний Дон Жуан», в Театре киноактера. Я там состою, но сейчас просто нет времени. Я считаю, не стоит сидеть на двух стульях. Не стоит разрываться. Но в театре буду играть обязательно. Это полезно. Но не сейчас, придет еще время.

О вере и мистике…
- У нас в школе проводили библейские чтения. Сейчас почему-то этого нет. А тогда я ходил на эти чтения, таскал друзей с собой. Они потом спасибо говорили. Я всегда жил с ощущением, что есть кто-то, или что-то, что направляет и помогает, уравновешивает добро и зло в мире. — Я перед каждым фильмом прошу благословения. И перед «Ночным дозором» тоже.

— В церкви в Переделкино есть один священник, правда, не всегда получается прийти именно к нему. Так вот он - очень образованный, современный человек. Он знает, что творится в мире, знает, что такое «Брат-2», разбирается в актерах. Поэтому с ним легко разговаривать. Обычно ведь с батюшкой начинаешь подбирать слова, чувствуешь себя неестественно, скованно. А с ним просто, он все понимает. Он священник, но ведь он живет в этом мире. Естественно, он считает, что тема спорная, но к роли спокойно относится.

- Я всегда стараюсь быть внимательным, потому что в жизни очень много знаков, как внутренних, так и внешних. К ним я стараюсь прислушиваться. Внутренние знаки... Бывает, читаешь сценарий и появляется какое-то сомнение. К нему обязательно нужно прислушиваться. Или, скажем, едешь - колесо лопнуло. Злишься, а на самом деле просто не надо было никуда ехать. Потом уже себе говоришь – слава богу, что дома остался. Так очень часто бывает. И если к таким вещам не прислушиваться, происходят не очень приятные истории. Я сейчас говорю о человеке, с которым мы провели десять лет в театральной студии. Можно же было продолжать работать вместе. Но несколько раз появлялись намеки, знаки, что пора подниматься на другую ступеньку, двигаться дальше. Я же очень долго отказывался им следовать, а в итоге упустил момент, когда можно было расстаться по-хорошему, спокойно. В итоге мы разошлись очень грубо, отчаянно, со слезами. В любом случае, как ты ни упирайся, все произойдет так, как надо.

О любви…
- Тьфу-тьфу-тьфу, все хорошо. В первый раз я влюбился в одиннадцать лет. Это было такое платоническое чувство. Когда боишься до руки дотронуться, поговорить боишься, пугаешься физического контакта. Со слезами, непонятная такая любовь, в театральной студии как раз.

А с моей девушкой Машей мы познакомились, когда ей было 13 лет. (Мария Куркова, студентка ГИТИСа). Сначала с ее отцом познакомились. Мы с братом его полюбили, общались и с ним, и с Машей. Вначале у меня было предчувствие любви, а к старшим классам я повзрослел и понял, что это мой человек. Маше сейчас 18, мне 23. Но я с ней прошел всю школу, театр.

— По-моему, тут все просто. Если любовь обоюдная, ее нельзя предавать. Да и невозможно ее предать. Если есть любовь, есть страсть, влечение... У некоторых моих друзей, например, много женщин. Они любят общаться с разными женщинами. И честны в этом. Они говорят - я не могу любить одну женщину, я в поиске. Если ты такой человек - тогда да, тогда все честно. Если ты коллекционер, то позиционируй себя именно так, и никого не обманывай. Вот и все. А если серьезные отношения, то нужно серьезно к ним относиться.

О мечте…
- Это моя давняя большая мечта. Я когда смотрю «Крестного отца», кино про большие семейства, и меня это безумно привлекает. Потому что у меня в детстве не было большой семьи. Такой, знаете, где много родственников. Все мои родственники живут в других городах, все они далеко и недоступны. И я, конечно, хотел бы, чтобы у меня была вот такая семья, большой и надежный клан.

О себе…
— Я считаю, что легкий, доступный, умею слушать и слышать. И стараюсь оставаться простым в общении.